Вопрос нежданно прозвучал на дороге в Кесарию Филиппову, когда с небес на головы изливался жар палестинского солнца, а усталые ноги с таким удовольствием понесли бы путника в тень придорожных деревьев.

«За кого почитают Меня люди?» (Мк 8, 27). На вопросы, ни к чему не обязывающие, не вынуждающие раскрывать собственную душу, относящиеся только к тому, что думают другие, отвечать легко. «За кого почитают Меня люди?». Боже мой! Да они этого уже столько наслушались! Так что ученики тут же начинают рассказывать, перебивая друг друга: одни считают Тебя Иоанном Крестителем, который, хоть и был замучен Иродом, восстал из мёртвых, чтобы продолжать проповедь покаяния и обращения, для других Ты Илия или Иеремия или кто-то из древних пророков Израиля (см. Мф 16, 14; Мк 8, 28; а также Мф 14, 2; Мк 6, 14-16).

Как это всегда делают опрашиваемые учителем ученики, апостолы упоминают только лестные мнения. И стыдливо умалчивают о других, хотя хорошо их знают, хотя их много раз выкрикивали вслед Иисусу и им самим. Они знают, что фарисеи считают их Учителя возмутителем спокойствия (см. напр. Мк 11, 28; Лк 19, 39; 23, 2.5; Ин 7, 12; 11, 18), безбожником и богохульником (см. напр. Мф 26, 6; Лк 6, 7; 11, 38; 13, 14; Ин 8, 59; 10, 31), который открыто восседает с мытарями (см. Лк 5, 30; 19, 7), хотя все избегают этих господ, как шкурников, сотрудничающих с римскими захватчиками. Они знают, что в некоторых достойных и благочестивых кругах Его называют пьяницей и обжорой (см. Мф 11, 19; 9, 14), что люди смеются над Его обычаем водить дружбу с грешниками и отбросами общества (см. Мф 9, 10-11; 11, 19; Мк 2, 15-16; Лк 5, 30; 15, 1-2; 19, 7), и более того, что о Нём, не скрываясь, говорят, будто Он одержим злым духом (см. Мф 11, 18; 12, 24; Мк 3, 22; Лк 11, 15; Ин 8, 48).

Из уважения к своему Учителю ученики даже не упоминают об этих пропитанных ядом обвинениях, которые, словно чёрные птицы ненависти, неустанно кружат вокруг Него и Его дела. Да Иисус, собственно, и не требует подробностей. Ему хорошо известно, наверняка лучше, чем апостолам, что думает о Нём мир. Если Он задал вопрос «За кого почитают Меня люди?», то не для того, чтобы собирать материал для персональной анкеты о Себе. Скорее всего, Он хотел расшевелить их сознание, поставив перед ними все касающиеся Его «за» и «против», чтобы потом они могли ответить на второй, на этот раз куда более обязывающий вопрос, который Он им вот-вот задаст. Иисус долго откладывал его, но, в конце концов вынужден поставить этот вопрос перед апостолами, миром, перед тобой, передо мной, перед каждым. «А вы за кого почитаете Меня?» (Мк 8, 29). Задумайся над этим вопросом. Ответить на него необходимо. Возможно, даже прямо сейчас. Ты ведь взрослый человек. И уже много лет – христианин. Так что надо, наконец, поднять забрало. Отделиться от безымянной толпы, у которой нет своего мнения о Христе. Кто Он для тебя, этот Назарянин? Не повторяй то, что прочитал о Нём в книжках, услышал в проповедях, или увидел в фильмах и телевизионных спектаклях.

Кто Он для тебя? Для тебя – это значит для твоего глубинного «я», для того, что в тебе самое главное, самое святое. Для того, что есть ты сам! Кто Он для твоей веры, для твоей жизни, для твоего «сегодня» и твоего «завтра»?

Там, у Кесарии Филипповой вперёд вышел Пётр и сказал: «Ты Христос» (Мк 8, 29). В изложении Матфея этот ответ сформулирован ещё чётче и однозначнее: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф 16, 16).

От себя и от имени своих товарищей Пётр торжественно исповедует веру. Он при всех свидетельствует, что знает, что сказать о Христе. Для Петра Он – Помазанник Божий, предсказанный пророками Мессия, и даже больше – Сын Божий.

Восклицая под Кесарией Филипповой слова своей веры, Пётр тем самым однозначно определяет и самого себя. Он громко говорит всему миру не только о том, Кто такой его Учитель, но и кто такой он сам – Его ученик. Этими словами он демонстрирует своё мировоззрение и принимает на себя ответственность за последствия, которые влечёт за собой такая декларация.

Есть слова и признания, которые налагают обязательства, которые определённым образом организуют всё в человеке, которые становятся его судьбой и предназначением. Если Христос для меня Бог, то Его слова, Его повеления, Его учение и пример Его жизни будут для меня нравственной нормой, которой я должен придерживаться любой ценой. Ибо слово «верую» повергает на колени не только мой разум, признающий познанную истину, но и волю, которая с этого времени подчиняется воле Того, в кого я верую. Сколько пищи для размышлений любому, кто в Христе увидел Бога! Пётр слышит похвалу за своё исповедание и получает великое обещание. В чём оно заключается, нам сообщает Матфей (см. Мф 16, 17-19). А евангелист Марк, которого мы слушаем сегодня, сразу переходит к другой теме.

Устами апостола Петра ученики исповедовали свою веру в мессианское достоинство и даже в Божественное происхождение Христа. Если рассудить, теперь Иисус может быть спокоен. Вокруг Него «свои» люди. Только что для этих людей означает слова «мессия», а тем более «Сын Бога», произнесённые ими с такой готовностью? Какие планы, какие надежды у них связаны с личностью Учителя? И как они представляют себе своё будущее рядом с Ним?

Иисус решил, что пришла пора честно, ничего не утаивая, поведать им всю правду о Себе. И тогда Он «…начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мк 8, 31).

Пока ты посторонний, ты ещё многого не знаешь. Пока стоишь в отдалении, видно что угодно, только не крест. Только когда ты скажешь «верую» и «люблю», Иисус раскроет своему ученику тайну пути, по которому вы пойдёте вместе. Это нелёгкий путь. Но разве великие дела были когда-нибудь лёгкими? Разумеется, это путешествие через ночь и муки не закончится поражением. После Страстной Недели наступает день Воскресения. Только кто о нём думает, об этом воскресении, когда на него свалятся страдания?

Пётр просто не слышит пророчества о сиянии этого третьего дня. Он напуган. Отводит Господа в сторону и принимается толковать, что это бессмыслица: Мессия, Сын Бога и вдруг крест! По-человечески подумать, так действительно бессмыслица. Но есть ещё иная логика. Иисус сурово распекает Петра. Те, кто признали Божественность Мессии, не имеют права думать чисто по-человечески и чисто по-человечески реагировать. Они могут не понимать. Могут не видеть. Могут дрожать от страха. Но несмотря на всё это, они должны поверить, что, если идёшь с Иисусом, то не проиграешь. То есть довериться. И чем выше человек восходит в своей религиозной жизни, тем бóльшим должно быть это доверие.

Уже не только апостолам, а всей собравшейся вокруг Него толпе Иисус начинает говорить, что это значит – быть Его учеником. Сколько христиан охотно вычеркнули бы из Евангелия это поучение! Ибо тяжелы эти слова. «Отвергнись себя», «возьми крест свой» (Мк 8, 36). Однако другого выбора нет. Подражание – это не только исповедание веры в Божественность Иисуса и попытки покрасоваться в лучах Его славы. Путь христианина, начавшийся у Кесари Филипповой, ведёт дальше. В Иерусалим, который побивает пророков (см. Мф 23, 27), к Гефсиманскому саду, к Голгофе. И весь его надо пройти, всё более теряя себя, всё более великодушно уподобляясь Учителю. Для эгоиста, оценивающего мир и людей под углом собственной выгоды, для корыстолюбца, который ищет лишь барышей, для сибарита, млеющего от уставленных яствами столов, мягких одежд и первых мест на пиршествах (а мы, к сожалению, все таковы) требования Иисуса – это подлинный крест, немилосердный удар по нашей шкуре, в которой нам, в принципе, не так уж плохо. Вот только по шкуре этой, по наследию ветхого, грешного человека, когда-нибудь ударить надо. Иначе то, что она делает, приведёт к смерти и утрате всего. В жизнь и обладание входят только с Иисусом, а это значит – путём, который прошёл Он: через жертву, самоотречение, крест. Требование принять на себя тяготы – это со стороны Иисуса проявление не какой-то болезненной любви ко страданиям или нелюбви к тому, что свойственно людям и близко человеческому сердцу, а желания спасти нас для вечности.

Сегодняшнее воскресенье доводит до сознания христианина, что его призвание совсем не такое уж лёгкое и безопасное приключение, как многие иногда думают. Тут необходимо не только ясно высказаться, что ты с Богом, но и вести жизнь, достойную такого исповедания веры. Иногда это означает труд, крест, утраты. Но над всей этой «утраченной» ради Христа жизнью постоянно разносится, подобно пасхальному звону, слово данного Иисусом обета: «…Кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет её» (Мк 8, 35).

Стóит попробовать!