Воскресенье, 12 июля XV Рядовое Воскресенье Ам 7,12-15; Пс 85(84); Еф 1,3-14
Сегодняшнее евангельское чтение напоминает служебную инструкцию, выпущенную руководством для подчинённого ему ведомства. В данном случае ведомство – это неопытные ещё двенадцать апостолов, посылаемые Христом на первые миссионерские труды. «Инструкция» учит их не только тому, чтó надлежит делать, но и кáк это следует делать. Она очень практичная и подробная, однако учитывает условия и обычаи времён и культур, нам с вами совершенно чуждых. Ну так зачем (подумают, наверное, многие) всё это человеку XXI века, тем более человеку мирскому, которому на всякие миссионерские походы нет ни времени, ни квалификации, ни желания.
Выслушав яркий текст сегодняшнего Евангелия, вдоволь надивившись всему, что две тысячи лет назад Иисус сотворил в доме начальника синагоги Иаира, возможно, стоит сделать смелый шаг к теме, над которой мы просто-таки обязаны поразмыслить после только что услышанного евангельского чтения.
Он сказал над хлебом: «Это Тело Моё». Над вином сказал: «Это Кровь Моя». И велел: «Берите и ешьте! Берите и пейте! А то, что сейчас сделал Я, делайте и вы в память обо Мне» (ср. Мк 14, 22-23; Лк 22, 19). С того самого дня и после этих слов у Церкви есть Евхаристия.
О том, что произошло в горнице, в результате чего мы приглашены на дивный пир Тела и Крови Господних, в священных книгах Нового Завета есть несколько рассказов. Они вышли из-под пера людей, которые после воскресения Иисуса участвовали в совершаемом первыми христианскими общинами обряде преломления хлеба и питья из общей чаши, и каждый день жили сутью этой Тайны (см. Мк 14, 22-25; Мф 26, 26-29; Лк 22, 15-20; 1 Кор 11, 23-25).
Быть может, опираясь на их слова, нам стоит сегодня, в праздник Божьего Тела, когда мы торжественно носим освящённую гостию по улицам наших городов и сёл, коснуться, хотя бы бегло, теологии Евхаристии и тем самым подкрепить нашу веру и сделать более глубоким наше личное отношение к этому наивысшему и наисвятейшему из таинств Церкви.
Сегодня апостолы обретают Святой Дух от воскресшего Иисуса. Он дунул на них и сказал: «Примите» (Ин 20, 22). Они ничего не почувствовали, ничего не увидели. Как можно радоваться тому, чего не видишь и не ощущаешь? Поэтому в этот вечер они и не радовались Святому Духу. Они радовались Иисусу. Он возвращался к ним после смертных мук целым и здоровым, хоть и со следами ран. Возвращался после смерти живым. Будто всё, что навалилось в предыдущую неделю на Него и на них, было только дурным сном. «Ученики обрадовались, увидев Господа» – записал летописец тех событий Иоанн (Ин 20, 20).
Наверное, не одному из нас покажется удивительным, что, уходя из этого мира, Иисус напомнил людям не о том, что надо любить Бога, а о любви к человеку.
В относительно коротком сегодняшнем евангельском чтении, представляющем часть из сказанного Иисусом в горнице за несколько часов до Страстей, дважды звучит веление: «Сие заповедаю вам, да любите друг друга» (Ин 15, 12.17). Та же мысль снова появляется в завершающей беседу молитве Иисус, которую библеисты называют первосвященнической молитвой. Целых четыре раза обращается Он к Отцу с просьбой, чтобы те, кого Он здесь оставляет, были едины и любили друг друга (см. Ин 17, 21.22.23.26).
Дорогая молодежь, Сердечно поздравляя вас, я рад, что в эти дни наш старинный столичный город Вильнюс преобразился и украсился улыбками молодых людей, которые приехали сюда из разных стран и городов. Все улицы и парки старого города заполнились похвальными гимнами, песнями и новыми приветливыми встречами молодых паломников.
Выбранное на это воскресенье евангельское чтение о добром пастыре на первый взгляд относится к чуждым нам и уже малоинтересным реалиям. Где же в нашей урбанистической техногенной цивилизации найдёшь место стадам овец, беззаботно разгуливающим по зелёным пастбищам, рядом со знакомыми по старинным гравюрам пастухами в широкополых шляпах, завёрнутыми в плащи и с пастушеским посохом в руках? Ну да, в кино или по телевизору можно иногда увидеть полные приключений и экзотики фильмы или репортажи из жизни пастухов где-нибудь там, в дальних странах. Но живую овцу, покрытую настоящей шерстью, дети знают исключительно по зоопаркам или походам куда-то в горы, хотя в последнее время овцы вновь начинают появляться во многих хозяйствах, обещая своим владельцам неплохую выгоду. Несмотря на свой анахронизм и принадлежность к чуждой нам культуре, евангелие о добром пастыре невероятно близко, привычно и надёжно укоренено в мире наших представлений о Христе. Каждый раз, читая этот фрагмент, мы бываем тронуты и чувствуем радостную благодарность. Ведь нигде больше Христос не говорит так выразительно, как здесь, Кто Он человеку, а человек Ему. А поскольку Иисус и Отец – одно (см. Ин 10, 30), то слова сегодняшнего евангельского чтения проливают также яркий свет на отношения, возникающие, с одной стороны, между Богом и человеком и, с другой – между человеком и Богом. Отсюда огромная важность этих слов и их принадлежность к самой сути Благой Вести. «Я есмь пастырь добрый» (Ин 10, 11). В древности люди и без комментария понимали, что значит это выражение: добрый пастырь. Они знали характерные черты добрых пастырей и предъявляемые этим людям требования. А нам всё это Иисус разъясняет в нескольких волнующих фразах. Первая обязанность доброго пастыря – знать своих овец. Иисус утверждает, что знает нас (см. Ин 10, 14.27). Бывают в жизни моменты, когда человек не может отделаться от мысли, что Бога мир и человек интересуют так же, как нас – прошлогодний снег. Опустошающие землю войны, разного рода стихийные бедствия, несправедливость, гонения, неизлечимые болезни, безвинные страдания маленьких детей вновь и вновь ставят нас перед вопросом: знает ли Бог что-нибудь о нас? Интересует ли Его наша судьба? Иисус от своего собственного имени и от имени Бога отвечает: «знаю Моих» (Ин 10, 14).
Это воскресенье предлагает нам вместе с апостолами пережить пасхальную встречу с воскресшим Христом. Эта встреча не была ни предсказана, ни запланирована, а горстку собравшихся в горнице учеников даже повергла в шок. Их первой реакцией при виде появившегося в горнице Господа был ужас: «Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа» (Лк 24, 37).
В сегодняшнем евангельском чтении, на вид – чисто описательном, напоминающем красочный репортаж о давнем происшествии, однако на самом деле несущем необычайно богатое теологическое содержание, звучит одна фраза, будто адресованная каждому из нас. Радующие слова, которых столь многие из нас так долго ждали: «Блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин 20, 29).
Только две ночи в году Церковь проводит с особой торжественностью. Одну из них она называет «Святой». Другую нарекли «Великой». Первая я вила миру любовь Бога, рождающегося на земле как человеческое дитя. Другая озарила людей триумфом и могуществом Воскресшего. В первую Бог зримо встал посреди нас, облечённый в человеческое тело, родившись от Девы Марии. В другую человечество, в которое облеклось Слово, воссияло во Христе славой Божественности. Первая была вратами к жизни в трудах и унижении. Вторая – одолела труды, унижения и даже саму смерть прикосновением ничем непреодолимого Божьего всемогущества. Первая ночь была для второй. И обе – для человека.
E-mail: catholic@lietuvoje.info 
